..Сёма, ты знаешь, то что мы с тобой много лет имели за оргазм, оказалось таки астмой..(анекдот)
Принимаясь за новую работу Пак Чхан Ука, признаюсь, ожидала другого. Фильм заранее отрекламирован как содержащий сцены насилия, жестокости, как и сцены, вызывающие отвращение. Что не удивительно, ведь повествовательная канва по сюжету должна изобиловать иллюстрированными этюдами из наставлений гуру эстетствующих развратников- маркиза де Сада. Потому думала, что увижу разврат если не в духе Пазоллини, но что-то близкое. В предвкушении скабрезных альковых приключений, я закусила удила и ... обломалась. Фильм стал волшебным калейдоскопом, выставкой ретро картинок, ласкающих все рецепторы своей нарочитой чувственной изощренностью. Апофеозом этого сочного визуального пиршества стали эротические мизансценки, прописанные с тщанием настоящего художника. Женское тело - чудесный инструмент, при умелом использовании, в силу гибкости и хрупкости способный создавать самую замысловатую геометрию, не геометрию статики, но движения, дающие ощущение головокружения от полета и порхания на качелях, все выше и выше к достижению обоюдного экстаза. Это было изумительно красиво. Пожалуй, Чхан Ук здесь превзошел себя, неожиданно поэтично для него.
В остальном он остался верен себе, этот мистификатор умеет создавать искусные миражи . Это не длиннота о грехопадении и порабощении, не о приходящих и уходящих ценностях и уж точно не о всепобеждающей свободной любви. В банальности Пак Чхан Ук никогда замечен не был. Как и в прекраснодушии. Что что, а превращать воду в кислоту он умеет виртуозно. Прерывистый нарратив, ловко обыгранный нелепостями в кульминационных точках, навевает мысль, что перед нами подделка. Бесспорно высококлассная и роскошная , но все же фальшивка. Такая же вычурная, как и странно выглядящие ряженые корейцы в евро одежде, в окружении помпезных евро интерьеров, в тиши библиотек с евро книгами, вожделеющие к евро де Саду.
В целом фильм получился. Пак Чхан Ук по-прежнему верен своему острому фирменному стилю, щедро приправленному самоиронией и толикой шутовства. Что приятно. И если то был не оргазм, то уж точно не астма.