Отзыв на дораму White Christmas

Агата Кристи для старшеклассников оканчивается "Оптимистической трагедией".  Чисто не-английские убийства или "Девять негритят" под японский формат. Замкнутое холодное пространство. Больше похожее на секретный институт, чем на молодежное учреждение. Никак не теплица. Скорее террариум друзей.  Инкубатор для выращивания спор сибирской язвы страстей, обид, подлостей разного пошиба и леденящего равнодушия. Предполагается, что это оптимальный режим для созревания интеллектуальной элиты страны. Странное, надо сказать, предположение.

Не  менее странно видеть в подобном заведении девочек. Не потому, что они недостойны - наоборот, благодаря собранности и старательности, девочки быстрее усваивают знания. Просто девочек особенно опасно подвергать психологическому давлению и эмоциональному голоду. Не предназначена женская психика для такого груза. Ломается. И тогда вырастает научно подкованное нечто в женской форме. Страх и ужас для всех окружающих. Примером тому является директриса. Сильный образ, созданный мимолетным появлением. Одного ее виртуального присутствия на школьном экране достаточно, чтобы показать насколько она хозяйка здешней горы.

Девочки так устроены, что получают полный комплект качеств сразу при рождении (что заложено - то и раскроется во все красе... или "красе"). Так  предусмотрела природа. Женщина может только раскрыть свои качества, но никак не заработать их упорным трудом и великим самосовершенствованием. Трудности и опасности разрушают ее. Как засуха или холод. Подобно цветку, она может или радовать своим ароматом, или увянуть от лишений.
Мальчики в этом смысле - белый лист. Терра инкогнита. Им необходимо  покорять вершины, осваивать пространства, добиваться статуса. "Что не убьет, то сделает крепче" - чисто мужская поговорка. Аскезы помогают стать сильнее, отважнее, заботливее, внимательнее, рассудительнее, мудрее. Что преодолеют - то и получат в награду. Отказ от препятствия становятся вечным укором совести. Который спрятать от окружающих можно, а от себя - никогда. Заведение, где дети не видят материнской ласки, не имеют возможности следовать примеру отца,  воспитать настоящих мужчин не может. Нечем "питать". Накачка информацией вос--"питанием" не является. Хотя бы потому, что срок жизни информации невелик. Через пять лет большинство знаний можно будет выбросить в корзину.

Формируя агрессивных безнравственных приспособленцев, школа превращает их в стаю. Но даже животные вылизывают своих детенышей. Здешние же маугли начисто лишены эмоциональной защиты. Особенно уязвима группа оставшихся на каникулы. У каждого своя печальная история. Корни которой уходят вглубь семейных преданий. По разным причинам обрывается приток материнской любви. Но в любом случае это - трагедия. Заледеневшее сердце. Все против всех.   Отнюдь не случайна ситуация, в которой появился хищник покрупнее. Безумный социум приманил безумного социопата. Подобное притягивается к подобному. 

Стилистика, присущая японскому кино, только подчеркивает жестокость ситуации. Жестокость мышления. Дети - гуинплены. Дети - мутанты, скроенные по древнему рецепту из Поднебесной. Вся разница в том, что выращены они не в фарфоровых вазах, а в комфортных для тела условиях. Но только для физического тела.  Чего нельзя сказать о психике. Изоляция от общества. Сверхплотное - по 18 часов день 350 дней в году - накачивание ума информацией. Вечные тараканьи бега: кто умнее, кто успешней, кто удачливее... Словом, ремесло компрачикосов живет и процветает. Только в наши дни за большие деньги выращивают уродов моральных, а не физических. И как во все времена, на них есть спрос.

Древние "мастера" по изготовлению уродцев,  в качестве заготовок для "моделирования по живому" использовали 2-3 летних детей. Согласно требованиям заказчика,  подбирали вазу необходимой формы, открытую с обоих концов так, что видны были только головы и ножки. На ночь пленники ваз укладывались на бок. Через несколько лет фарфор разбивали и товар сдавался заказчику. За очень большие деньги. К тому же не каждый ребенок способен выдержать подобную "обработку". А значит приходится учитывать убытки от "производственного брака".

 Деньги и сегодня играют определяющую роль. "Мастера" современности тоже организовали конвейер, для которого выбирают самых умных детей. Погружают  их в мир кривых зеркал, где нормы "хорошо" и "плохо" обладают повышенной гибкостью.  Искусственно изолируют от родительской любви (или остатков таковой), от всех факторов, формирующих нравственные и моральные ценности. Когда утро начинается с маминого голоса (пусть иногда и ворчливого), с вкусного завтрака на уютной кухне, с обсуждения событий предстоящего дня - трудно представить себе прозябание в одиночестве. Именно эти, как бы неважные, незаметные проявления любви дают нам защиту.  Уверенность в себе.
Уничтожив психологическую защиту, человека (тем более, человека молодого) легко перепрограммировать. Направить на свои ценности.  Только погоня за успехом. Баллы. Оценки. Почетные звания.

Отсюда и беззащитность учеников перед маньяком. Им трудно устоять перед психологическим насилием. Такое преодолевается горячим сердцем, бескорыстием, жертвенностью. Логика в данном случае бессильна. Потому что маниакальная логика сильнее. Насилие физическое - отвратительно. Но еще отвратительнее насилие ментальное. Тело рано или поздно заживет - зарубцуется. А вот разум навсегда остается покалеченным. Хотя может подобное отклонение не так бросается в глаза, как глухота.
Господин маньяк сражается с малолетками. С теми, кто еще не может полностью отвечать за свои поступки. Свой шанс стать человеком он уже использовал. Теперь пытается доказать, что все люди - сволочи. И значит он - не такая уж большая сволочь. Но даже среди юных жертв, ему пришлось столкнуться с сильным характером и недюжинной волей.
Героям приходится преодолевать одну ловушку за другой. В один момент они понимают, что перед маньяком беззащитны даже умы взрослых. Что  освобождение тела не означает освобождения сознания. Маньячная логика вывернута наизнанку: он называет себя доктором и ставит бесчеловечные эксперименты. Загоняя в зависимость, говорит об освобождении. Нарушив все правила общества, настаивает на соблюдении правил. Его правил. До последней секунды наслаждается игрой в избранность. По беспредельной милости, ему давалось столько шансов остановиться. Покаятся. Прозреть. Но в милости он увидел лишь слабость судьбы. Лишь собственную "божественность" и величие. Тогда ему была дарована последняя милость - пасть от руки своих жертв. И даже в этой ситуации он увидел "победу". Разум, затуманенный злобой, узрел лишь озлобление. Озлобление, которого не было. Уже не было. Было осознание долга. Защита своего мира и мира взрослых. В один миг дети выросли и стали защитниками своих семей. Оставшийся в живых маньяк, продолжал бы психические атаки даже из заключения. Тем более, что общество предоставляет ему такую великолепную трибуну, как зал суда. Вот уж где можно порезвиться отравленному уму! Сидя за решеткой, так сладко обнародовать семейные тайны! Моральное уничтожение десятков людей ничуть не лучше уничтожения физического. И остановить его могли только жертвы. Только у них есть право на защиту.  Если не мы, то кто же...  Видимо не случайно вспомнилась сцена казни Миледи из "Трех мушкетеров": умрите с миром!
Символическим кажется время действия. Не только потому, что зима и снег (изоляцию может создать сель, обвал, цунами и т.п.). И не оттого, что все собираются вместе за праздничным столом и приятно проводят время. Рождество - время переосмысления. Возможность освобождения от злых мыслей, злых намерений, злых поступков. Время очищения. Личности. Семьи. Общества. Планеты.